С послушной куклою дитя

Приготовляется шутя

К приличию, закону света,

И важно повторяет ей

Уроки маменьки своей.

А.С. Пушкин. Евгений Онегин (Глава вторая. XXVI)

Некоторые западные психологи, да и многие наши, всерьез озабочены тем, что кукла Барби развивает у девочек совсем не то представление о женской красоте, которое поможет им быть полезными и приятными обществу и самим себе.

Неладно в королевстве кукол. Все сильнее шатается трон белокурой красавицы Барби, почти полвека назад завладевшей сокровенными вожделениями ребятишек и с королевской бесцеремонностью опустошающей кошельки родителей. Тревогу бьют психологи, всерьез озабоченные тем, что она развивает у девочек совсем не то представление о женской красоте и не те стереотипы поведения, которые помогут им быть полезными и приятными обществу и себе.

«И больное дерево цветет красивыми цветами, но плоды его горьки» — гласит народная восточная мудрость. Порочная эталонная красота куклы Барби нередко является зародышем различных девичьих невротических комплексов. Такие разные от природы, полненькие и худышки, иссиня-черные и огненно-рыжие, плоскогрудые и крутобедрые, но каждая по-своему обаятельная, всматриваются они в свое будущее через призму сформировавшихся в детстве представлений… А нам, озабоченным раздражительной замкнутостью в себе и плохим аппетитом подрастающей дочери, и в голову не приходит связывать ее нынешнее состояние с давно забытыми детскими играми.

«…Бабушка, а почему у тебя такие большие уши? Чтобы лучше слышать тебя, внученька…» Старая, старая сказка… Так, благодаря гению Шарля Перро, мы с раннего детства познаем азы функциональной анатомии — что в нас для нас же самих служит: ноги — чтобы прыгать и бегать; руки — чтобы брать, бросать, держать различные предметы или на худой конец драться, а то и попросту сосать палец; кожа — чтобы можно было и загорать, и почесаться всласть, и страдать от прыщей, а когда состаримся, как бабушка, то и от морщин… Позднее мы знакомимся с иным, можно сказать, прикладным, назначением отдельных частей своего тела. Уже не столько для себя, сколько для окружающего нас мира. Оказывается, что разрез глаз и форма губ настолько важны для выбора макияжа, что мы готовы и аллергию вытерпеть, лишь бы быть красивой, а коленки созданы не только для приседаний, но и для определения вкуса, а порой и нравственности их обладательницы — все из-за мини-юбок…

Размышления об идеалах и их последствиях.

«Красота — страшная сила!» — произносит, смотрясь в зеркало, одна из героинь великой актрисы Фаины Раневской. И слабый пол, с молоком матери впитавший эту истину, пускается во все тяжкие в борьбе за восхищение, за преклонение и за превосходство в конечном счете над полом сильным. Да и над своей сестрой, женщиной, ввиду извечной конкуренции среди соискательниц любви таких желанных и, увы, непостоянных мужчин. А они, эти желанные и сильные, во все времена ощущают на себе сокрушительную правоту этих слов.

В незапамятные времена на первом конкурсе красоты на звание «Мисс Эллада» не мудрая воительница Афина Паллада и не всесильная властительница Гера завоевали вожделенный приз, нет! Тогдашний арбитр международной категории красавец Парис преподнес роковое яблочко скромной прелестнице Елене, погубив своим необдуманным решением Трою. С тех пор любая женщина на Земле в душе мечтает быть Еленой Прекрасной. А любой мужчина мечтает… Правильно! В погоне за идеалом красоты, он тем самым подталкивает женщину на бесконечные жертвы в поисках этого идеала. Ведь не ради же самолюбования женщина жаждет красоты?!

Почему человек летает во сне? И почему просыпается в диком страхе, если приснится разверстая пропасть под ногами, в которую он вот-вот сорвется? Почему знаменитая картина художника-абстракциониста начала века называлась «Ужас» и изображенная в центре густого желтого поля большая черная точка и впрямь доводила некоторых созерцателей до нервного расстройства? Почему эталоном красоты человеческой фигуры веками почитаются широкие плечи, что заставляет модников всех времен и народов изобретать наплечники, брыжи, а то и вовсе некие крылоподобные конструкции в одежде?

Психологи рассматривают подобные явления в психике человека как отголоски атавизма, то есть древнейших инстинктов поведения наших предков — человекообразных обезьян.

Дело в том, что соль не является естественным продуктом питания. Того количества хлорида натрия, которое содержится в животной и растительной пище, вполне достаточно, чтобы обеспечить потребности организма. Однако с незапамятных времен соль использовалась как консервант и таким образом сформировала пищевые привычки современного человечества.

Избыток иона натрия приводит к постоянной отечности тканей, а участие его в регуляции сосудистого тонуса увеличивает риск гипертонической болезни у тех, кто любит пересоленные блюда. Нарушения ритма сердца, одышку, преждевременное старение кожи — вот что принесла нам с собой привычка запасать впрок еду.

Американский писатель О’Генри однажды лукаво заметил, что некоторые вещи просто не могут существовать друг без друга. К его списку из «черепахового супа и черепах» и «ирландцев и беспорядков» можно смело прибавить витамины и микроэлементы, без тесного взаимодействия которых и сама жизнь становится невозможной. Например, откуда взяться гемоглобину в крови без витамина В12 и откуда взяться самому витамину без такого микроэлемента, как кобальт, составляющего основу его молекулы? С другой стороны, если даже поедать этот витамин столовыми ложками, гемоглобин без атомов микроэлементов железа все равно не образуется в костном мозге, а оно, железо, в свою очередь, не всасывается из кишечника в кровь без витамина С.

«Ой, чаво-то худо мне!

Слышь, как хрумкает в спине?

Словом, раз такое дело —

Я вообче на бюлютне!»

Леонид Филатов. «Про Федота-стрельца, удалого молодца»

Вот так вполне квалифицированно Баба-яга из этой сказки увиливала от порученной работы. С подобным «хрумканьем», сопровождающим остеохондроз позвоночника, выпадают из жизни многие дни и месяцы нетрудоспособности. От радикулита, от головокружений, от сердечных болей, в основе которых лежит «засоление» станового хребта. Для лечения же, а не просто снятия болей, современная медицина ничего более действенного, чем старозаветная лечебная гимнастика и массаж, предложить пока не может.

Боли, вызываемые длительным и форсированным мышечным напряжением, настолько характерны для весенней огородно-клумбовой страды, что получили у медиков название «болезни каникулярного времени», и никакого отношения к обычным, так сказать, болячкам опорно-двигательного аппарата не имеют. Просто в мышечной ткани за несколько часов беспрестанной копки, окучивания, мытья и таскания накапливаются продукты ее энергетического обмена, в частности, молочная кислота. Обычно при нормальной жизнедеятельности работа скелетной мускулатуры у человека щедро перемежается с периодами расслабления, когда эти продукты вымываются из тканей кровью достаточно эффективно. Но ведь дачник тем и отличается от самого себя нормального, что превращается в «существо с черной спинкой, белым брюшком и лапками в дерьме». У него кровеносные сосуды зажаты напряженными мускулами в постоянно согбенной спине, в ногах, удерживающих эту спину на грядке или на лестнице-стремянке, и в беспрерывно что-то сжимающих, поднимающих или бросающих руках.

«…Далеко остались за ними острова Самос, Гелос и Парос, и уже был виден вдали берег Греции. Вдруг Икар, ободренный благополучным путешествием, отстал от своего заботливого отца и учителя и один мужественно направился ввысь. Но наказание не замедлило. Близкое солнце растопило своими горячими лучами скреплявший крылья воск; распавшиеся, они бессильно повисли на плечах юноши и не могли больше сопротивляться ветру, и несчастный стремительно полетел вниз. Он хотел крикнуть отцу; но волны уже поглотили его… Когда Дедал обернулся, он не увидел сына. Напрасно звал он — никто не откликнулся ему в пустом пространстве. И вдруг Дедал заметил на гребнях морских волн крылья сына… Скоро волны выкинули его труп на берег острова…» — гласит легенда.

Однако непредубежденный читатель сразу обратит внимание на определенные несообразности. И главная из них — что крылья Икара, обнаруженные Дедалом, оказались в полной сохранности. Да и могло ли быть иначе? Ведь каждому ребенку известно, что при подъеме в верхние слои атмосферы, то есть ближе к солнцу, температура воздуха не повышается, а, наоборот, падает и там, в выси, царит мороз.

С потом из человеческого организма выделяются самые разнообразные вещества: соли, жиры и жирные кислоты, белки… При некоторых заболеваниях, например, при гемофилии (наследственная болезнь крови), может периодически выделяться пот с примесью крови. Происходит это, как правило, эпизодически и независимо от температуры воздуха.

Сам по себе кровавый пот никакого вреда не приносит, заканчиваясь так же внезапно, как и возникает. В свое время большую выгоду из этих пугающих, но тем не менее безобидных свойств извлек «чудотворец» Григорий Распутин, пользовавший наследника дома Романовых, страдающего этой болезнью.

При сильных нервных потрясениях, вызванных страхом, кровавый пот может сочиться из кончиков пальцев и возле ноздрей у больных истерией и некоторыми другими тяжелыми нервными расстройствами.

Нормальной коже представителя белой человеческой расы присущ характерный телесный цвет, который обусловлен присутствием различных красящих веществ — пигментов. Нарушения пигментного обмена могут проявляться по-разному, и самыми безобидными являются веснушки — желтовато-бурые различной насыщенности гладкие пятна, по преимуществу округлой формы. Они появляются обычно весной (отсюда и название) и держатся все лето в основном на открытых участках кожного покрова — лице, тыльной поверхности рук, на плечах. Появляются веснушки впервые в 6–8-летнем возрасте и к старости нередко совершенно исчезают.

Детская дразнилка «Рыжий, рыжий, конопатый» прямо указывает на генетическую предрасположенность блондинов, а рыжих в особенности, к этому веселенькому дерматозу. Потому и носит веснушчатость зачастую семейный характер, причем, к большой досаде женщин, наблюдается у них гораздо чаще.

Читателям этой правдивой истории поначалу следует усвоить, что от 5 до 10 % людей страдают гипертонией и что ямкоголовая гадюка, убивающая жертву в считанные минуты, водится в Южной Америке.

Еще нелишне будет запомнить, что англичанин Вильям Гарвей в 1628 году опубликовал учение о замкнутой кровеносной (сиречь сердечно-сосудистой) системе, а два века спустя француз Жан Луи Мари Пуазейль сформулировал знаменитый закон гидродинамики и в 1825 году впервые использовал ртутный манометр для измерения артериального давления у животного; что русский врач Н.С. Коротков, руководствуясь этим законом и применив стетоскоп, изобрел в 1905 году метод измерения кровяного давления, известный теперь даже детям, а уже в 30-х годах нашего столетия трудами русского профессора Г.Ф. Ланга и американского врача Г. Гольдблатта утвердилось понятие «гипертоническая болезнь».

Раскрыв секреты сосудодвигательных реакций (адреналиновую и ренин-ангиотензиновую регуляции периферического сопротивления сосудов), медики сделали только половину дела. Как говорил с усмешкой Ходжа Насреддин Одноглазому Вору: «Осталось еще уговорить принцессу».

Известно, что различные органы, каждый со своей определенной функцией, могут воздействовать на общую систему жизнеобеспечения организма. И тогда почему бы прочим органам, помимо надпочечников и почек, вырабатывающих соответственно адреналин и ренин, не поучаствовать тем или иным образом в регуляции кровообращения? Если прав был С.П. Боткин (а он был прав!), утверждая, что «реакция организма на вреднодействующие на него влияния внешней среды (от себя добавлю — и внутренней) и составляет сущность больной жизни», то и заболевания, по сути своей никак не относящиеся к гипертонической болезни, тоже могут сопровождаться артериальной гипертонией. Сопровождаться! То есть в данных случаях гипертония — лишь симптом. А потому каждый больной болеет гипертонией по-своему.

Теперь в наших рассуждениях о гипертонии настало время определиться: что есть негипертония? Какова норма артериального давления для человека? И где та граница, перейдя которую кто-то оказывается, к своему несчастью, в числе упомянутых выше 5–10 % людей собственно гипертоников? Вот рекомендация Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ): диагноз гипертонической болезни устанавливать при стойком повышении давления более 160/90 мм ртутного столба. Стало быть, эти самые 160/90 и есть верхняя граница нормы. Но помилуйте! Если у вашего сына или дочери в 20–30-летнем возрасте вдруг выявят такие цифры артериального давления, то все всполошатся. И правильно сделают! Ибо с младых ногтей нам известно, что, как нормальная температура тела — 36,6, так и нормальное давление — 120/80. А с другой стороны, человека предпенсионного или пенсионного возраста те самые граничные 160/90, характеризующие его артериальное давление, встревожат вряд ли. И это тоже правильно.

Когда Вильям Гарвей в 1628 году предложил высокому собранию английских врачей свое «Исследование о движении сердца и крови у животных», он вряд ли предполагал, что три столетия спустя, в XX веке, нарушения этого движения станут проблемой номер один для всей мировой медицины. Как, наверное, Жан Луи Мари Пуазель и Баша, Потэн и Гертнер, Рива-Роччи и наш соотечественник доктор Н.А. Коротков, которые почти сто лет создавали методы измерения артериального давления, конечно же, и в мыслях не имели, что их детищем — современным тонометром — станут бойко торговать на всех наших рынках. А что делать, если гипертонической болезнью страдает чуть ли не каждый десятый? Больше того, выяснилось, что и нормальное давление имеет тенденцию постепенно повышаться с возрастом. Как будто, перестав расти в высоту годам к 20–25, очень многие начинают «расти» в своем кровяном давлении. Какая же это болезнь, если «что старому хорошо, то молодому — погибель»?

Этот ужасный, этот опасный холестерин, оказывается, нам очень нужен.

История, которую я собираюсь рассказать вам, повествует о могучем Властелине колец, об ужасных и самых распространенных болезнях нашего времени и о хитроумных биохимиках и врачах, бесстрашно борющихся с ними. А также о таинственном и чудотворном витамине F, которого на самом-то деле в природе не существует.

…Когда в середине XVIII века некий английский врач, не то Ослер, не то Остер, сообщил об обнаруженных им желтоватых бляшках в сосудах у людей, мало кто тогда обратил на это внимание. В Европе буйствовал Ренессанс, на подходе были образование Соединенных Штатов Америки и Великая Французская революция…

Прошло еще несколько десятков лет, и вдруг человечество, победившее эпидемии и голод, с тревожным изумлением обнаружило, что самыми распространенными стали болезни сердечно-сосудистой системы, вызванные… атеросклерозом. Словно огненные халдейские слова «мене, текел, перес», замерцавшие на стене во время Валтасарова пира, на нашем горизонте нарисовались пять колец циклопентанпергидрофенантрена (химическая структура холестерина!)

Велико могущество Властелина колец! Малой данью могут показаться атеросклеротические страдания человека за те блага, что он дарит: возможность расти, питаться, размножаться да и просто жить. Ведь тело наше состоит из клеток, а их оболочки — клеточные мембраны, которые и состоят по большей части из холестерина.

Оказалось, что холестерин, своенравный деспот, состоит в весьма интимных отношениях со своими двоюродными сестрами — жирными кислотами. Эти отношения складываются непросто и зависят, как это всегда бывает, конечно же, от слабой половины. Те из них, по большей части животного происхождения, у кого отсутствуют двойные связи, а значит, насыщенные и малотемпераментные в биохимическом смысле, удерживают повелителя дома, в организме. А это способствует накоплению и в конечном счете отложению холестерина в организме в виде атеросклеротических бляшек в сосудах и в виде холестериновых кристаллов и камней в тканях. А вот более легкомысленные ненасыщенные жирные кислоты растительных масел, в которых бурлят страсти двойных связей по две, а то и по три, на молекулу, увлекают его за собой из организма прочь, постоянно понижая уровень концентрации в крови. Замороченный обворожительными двойными связями (линолевой, линоленовой, арахидоновой и прочих кислот-вертихвосток), потеряв голову, покидает холестерин организм, махнув рукой на причитающуюся ему дань в виде гипертонической болезни, стенокардии и старческого слабоумия.

Современная наука немыслима без точных измерений. Все сущее должно быть измерено и зафиксировано в числовом выражении — от расстояния до сверхновой звезды в какой-нибудь провинциальной галактике до точного количества вещества и энергии в этой сверхновой; от промежутков между всеми атомами в молекуле дихлор-дифенил-трихлорметилметана, пользующегося дурной славой в среде экологов и больше известного под названием ДДТ, до количества блох, уничтоженных такой молекулой. И тому подобное. Даже науки, относящиеся к категории неточных, не смогли избежать подобного методологического подхода.

А вот решить такую насущную для человечества проблему, как измерить количество боли, причем объективно и точно, ученые покуда не в состоянии. И это печально, ведь боль — первичный и единственный универсальный сигнал, которым организм живого существа оповещает центральную нервную систему и наше сознание о возникновении болезненных изменений, зачастую катастрофических. Недаром, как сказал Н. Гумилев, «боли — глухому титану» вверен ход представления в Театре Господа Бога.

Двадцатый век, как подметили еще Ильф и Петров, это век всевозможных сокращений. Среди прочих родилась в последней трети двадцатого столетия неприметная профессиональная аббревиатура ИБС, которая оказалась пострашнее канувших, слава Богу, в Лету НКВД и гестапо. Потому что ишемическая болезнь сердца (ИБС) — стенокардия, инфаркт, различные аритмии, удушье, водянка — является чуть ли не в половине случаев причиной всех смертей в наше время. Опережая в этом и онкологические, и инфекционные болезни.

Чем только человечество не пыталось лечить сердечные боли! За века были испробованы все известные лекарственные травы и их сочетания. Дохлые мыши и драгоценные камни, помет сказочной птицы Рух, цистерны святых вод и моря вин разной степени целебности были растерты, сожжены, приложены и проглочены в тщетной надежде избавиться от нестерпимой ломоты в груди и страха смерти. Но только изобретение бездымного пороха принесло страдальцам желанное облегчение.

Переохлаждение человеческого организма может наступить даже если окружающая температура будет всего на 10–15 °C ниже температуры тела (т. е. при +20–22 °C). Все дело в том, как организм к такому переохлаждению подготовлен.

Нет ничего удивительного, что герой сказки П.П. Ершова бедно одетый и плохо питавшийся крестьянин едва не обморозился в августовскую ночь. Что же говорить тогда о трескучем российском морозе, который любого заставит приплясывать, если врасплох застанет! Его губительную силу в полной мере испытали на себе разгромленные войска Наполеона и Гитлера. Один из видных немецких военачальников признает в своих мемуарах, что битва под Москвой была проиграна фашистами в том числе и потому, что солдаты рейха не имели «войлочных чулок» (имеются в виду, конечно, валенки), в которые были обуты советские войска. Генерал, безусловно, прав. Хроническое переохлаждение немецких солдат действительно помогло Красной армии одержать победу.

Чем жарче лето, тем с большим страхом врачи ждут в больницу наплыва вспотевших и невезучих кинозрителей, чиновников из современных кондиционированных офисов и просто любителей прокатиться в машине с открытыми окнами, с ветерком.

30 °C + 20 °C = 41 °C. Такова нехитрая формула «огненной лихорадки, при коей жилы, соединяющие душу с телом, заполняются вредными ржавыми мокротами». Крупозное воспаление легких, или плевропневмония, со времен Авиценны известно медицине как тяжелейшее заболевание, уносившее в доантибиотическую эру жизнь каждого пятого больного. Тогда же было замечено, что, вспыхивая на фоне полного здоровья, «огненная лихорадка» в отличие от других инфекций вызывается не гнилым климатом, не дурной водой и не эпидемической заразой, как чума или грипп, а обычной простудой. Многие века бытовало мнение, что покойника попросту сглазили, потому что нельзя ведь простудиться в тридцатиградусную жару!

В детстве я постоянно слышал от своей матери: «Не ходи по лужам, не промочи ноги!», и теперь сам говорю это своим детям. А недавно подумал: почему, собственно, от промокшей обуви должен случиться насморк? Как говорится: «Где именье — где вода?» Может, это только из экономии, чтобы обувь не портилась, а здоровье тут ни при чем? Ходят ведь некоторые босиком по снегу…

Сырая обувь действительно приходит в негодность значительно быстрее, и чистить ее ежедневно с кремом нужно не столько для нарядного блеска, сколько ради поддержания водоотталкивающих свойств. Но, промочив ноги, можно поплатиться и здоровьем.

Дыхание, как одна из основных жизненных функций, регулируется и защищается множеством внутренних механизмов, и нашему носу отводится при этом немаловажная роль. В нем вдыхаемый воздух подогревается до температуры тела (37 °C).

Это шутка врачей. Врачи, как и все нормальные люди, любят пошутить, но в отличие от своих пациентов они различают обычную простуду от простудных, или респираторных, инфекций.

Обычное переохлаждение, когда вымокнешь без зонтика под дождем или продрогнешь на автобусной остановке в легкой ветровке, может сопровождаться и небольшим ознобом, и насморком с чиханием, и даже кратковременным повышением температуры. Без участия инфекционного агента — различных бактерий и вирусов — здоровый организм сам справляется с этим состоянием. В свою очередь, респираторные инфекции развиваются или при ослаблении защитных механизмов (в этом причина так называемых сезонных вспышек катаров верхних дыхательных путей), или при эпидемической неподготовленности населения к новым штаммам вирусов, что лежит в основе эпидемий гриппа.

Постоянно урчащий шарообразный живот любителя пива даже получил у немецких врачей вполне научное определение — «пивное брюхо». Но и у многих наших соотечественников, никогда не водивших дружбу с Джоном Ячменное Зерно (так назвал пиво великий шотландский поэт Роберт Бернс), тоже появляется годам к 30–40 обидно портящий мужскую стать круглый животик.

Немаловажную роль в этом случае играет ослабление мускулатуры передней брюшной стенки. На что и намекают любящие жены, презрительно пощелкивая своих благоверных по звенящему чреву. Однако не только забвение регулярной утренней зарядки и пристрастие к обильным ужинам заставляет вчерашних Шварценеггеров и Сталлоне менять привычные ремни в брюках на подтяжки, а то и вовсе обновлять свой гардероб.

Нет, ни в какой мере, предупреждает наш Минздрав на каждой пачке сигарет. Как и главный хирург США. Да и любой здравомыслящий медик, даже если и сам курит, знает, что ничего хорошего эта привычка для здоровья не сулит. Как же прикажете понимать тогда рекламный призыв: «Курите на здоровье!», которым завлекает нас со страниц газет японский «друг — мундштук»?!

Никотин, содержащийся в табаке, капля которого убивает лошадь, и канцерогенные вещества, вызывающие рак легких, — вот и все вредоносные факторы табачного дыма, известные широкой общественности. В наше время, когда всемогущество научных технологий мало у кого вызывает сомнение, очень соблазняет возможность освободить курильщиков от страха перед этими «факторами риска». Товар с такими свойствами должен пользоваться не меньшим спросом, чем сами табачные изделия, являющиеся испокон веков одной из основ бюджета, помимо водки, для всех курящих государств.

Переход с зимнего времени на летнее, даже и освященный многовековыми биологическими традициями, оказывается для человека отнюдь не безразличным. И если поэты, начиная с Гомера, связывали рассеянную мечтательность и бессонницу с весенним пробуждением богини Любви, то врачи, начиная с Гиппократа, всегда усматривали в повышенной утомляемости, раздражительности и вообще в ухудшении самочувствия проявление весенней астении — снижения защитных и приспособительных свойств организма.

Подобная перестройка неблагоприятно сказывается на течение многих хронических заболеваний, в основе которых лежит нарушение саморегуляции. В эту пору вся система желез внутренней секреции работает с повышенной нагрузкой, приспосабливая нашу жизнедеятельность к изменениям температурного режима в окружающей среде, удлинению продолжительности светлого времени суток, увеличению потока солнечной радиации, и на обычное «обслуживание» привычных хворей у нее может просто не достать силенок. Поэтому канадский ученый Ганс Селье, автор учения о стрессе (мало кому нынче не знакомо это слово!), и назвал сезонные обострения «болезнью адаптации», т. е. срывом приспособительных механизмов.

Надо сказать, что вопрос фармакологических обычаев и пристрастий в народе не такой уж простой, каким кажется на первый взгляд. Хотя Сергей Михалков был совершенно прав, написав в одной из басен:

Мы знаем — есть еще семейки,

Где наше хаят и бранят,

И с умилением глядят

На заграничные наклейки…

Проблема отнюдь не исчерпывается квасным патриотизмом отечественных медиков.

Население США тратит около 500 миллионов долларов в год на противопростудные средства. Они не предохраняют от простуды, а только несколько смягчают неприятные ее симптомы. При этом они причиняют вред вследствие токсичности и побочных действий.

Лайнус Полинг, дважды лауреат Нобелевской премии.

Поспешное избавление от неприятных ощущений, вызываемых болезнями, т. е. симптоматическое «лечение» в худших традициях средневекового фельдшеризма, стало повальным увлечением цивилизованного человечества в конце XX века. В разноцветных капсулах и шипучих таблетках зримо воплотился безграмотный принцип незабвенного чеховского Ионыча — «от головы, от живота…» Если каких-нибудь тридцать — пятьдесят лет назад страждущий обращался к врачу за исцелением от хвори, то теперь все чаще он ожидает всего лишь более или менее квалифицированного разрешения пользоваться всей этой патентованной дешевкой, которой пронырливые аптекари нашего времени завалили весь мир.